Все осталось позади: удар электромагнитной катапульты, легкая дурнота в момент расставания с искусственной силой тяжести, головокружительный переход сквозь энергетическое поле, мгновения дезориентации в пустоте космического пространства, знакомый рывок двигателя, управлявшего ускорениями и мгновенными поворотами космического истребителя. Ктаар'Зартан потянулся, насколько ему позволяла спроектированная в расчете на человека кабина, потом постепенно расслабился и с довольным видом протяжно зашипел.

Несколько месяцев назад люди модифицировали кабину его истребителя так, чтобы там было удобно Ктаару в его орионском скафандре. Он совершил на этой машине так много тренировочных вылетов в Редвинге, что теперь она слушалась его, как часть собственного тела. Ему не нужен был «прямой автоматический интерфейс управления», который уже несколько веков старательно разрабатывали орионские и — как это ни было смешно Ктаару — земные специалисты, неспособные побороть в нем «досадные маленькие недоработки», которые в условиях реального боя тут лее погубили бы любого пилота.

При этой мысли Ктаар, совсем как человек, возмущенно фыркнул, а потом издал пронзительный визг, на который не было способно ни одно человеческое существо. Он согласится летать с этим интерфейсом не раньше, чем один из тупых «дорошкол'мизохарлешей», с энтузиазмом пропагандирующих это электронное устройство, согласится рискнуть собственной шкурой, лично опробовав его в бою! Да и в этом случае ласково поглаживавший штурвал Ктаар постарался бы отвертеться от этой автоматической системы. Что может сравниться с ощущением того, как маленькая быстроходная машина повинуется любому движению твоей когтистой руки! А какое удовольствие он скоро получит, умерщвляя убийц своего двоюродного брата! Даже люди — по крайней мере некоторые из них — в состоянии это понять!

Ох уж эти люди! Ктаар прищелкнул языком. (Так орионцы выражают те чувства, при которых люди грустно покачивают головами.) Кто их поймет! Он видел их в бою и сурово отчитает любого молокососа из своего клана, осмелившегося назвать их «шофаками». Да что там — отчитает, он просто всыплет ему по первое число! И все-таки понять людей с их противоречивой моралью и с их удручающей склонностью предаваться иллюзиям положительно невозможно! Говард Андерсон однажды процитировал Ктаару слова одного землянина, сказавшего: «Узрев врага, мы узнали в нем себя». Мудрые слова! Человечество — раса, раздираемая бесконечными внутренними противоречиями, которые в то же время дарят ей источник удивительной жизнеспособности и тягу к прогрессу… Народ Зеерлику'Валханайи прекрасно понимает, что он собой представляет. Он видит Вселенную такой, какая она есть! Неразумные поступки орионцев проистекают из их неспособности побороть свою природу и заставить себя хладнокровно взвешивать все «за» и «против», а не из-за склонности видеть окружающий мир совершенно невероятным образом и планировать свои действия исходя из этой ложной картины. Конечно, и среди землян есть исключения, например Иван Антонов!

Было и еще одно препятствие, не позволявшее народу Зеерлику'Валханайи испытывать симпатию к людям, о котором ни один воспитанный орионец не стал бы говорить вслух. Ктаар же вообще был космополитом и давно научился преодолевать чувство физического отвращения, естественное для любого нормального существа при виде людей. Какие они мерзкие на вид! Хоть бы у них вообще не росло волос! Редкая растительность, торчащая у них на теле пучками, кажется положительно нездоровой. Ладно, им хватает ума прикрывать свои тела тканью… Да и то не всегда!

Ктаар узнал, что еще во времена научно-технической революции земляне побороли стыд перед обнаженным телом.

«По крайней мере, большинство из них побороло», — поправил себя Ктаар, вновь поразившись невероятному количеству несхожих систем ценностей, существующих среди людей. С ума сойти! Каждый раз, когда ему казалось, что он вот-вот поймет, что представляют собой люди, он обнаруживал противоречия на каком-то новом уровне чудовищной смеси культур, из которых состоит человечество. Ктаар до сих пор не мог понять, как люди сами во всем этом не путаются и как вообще разумные существа могут так жить. А ведь те из людей, которые отказались от традиционного религиозного представления о непристойности обнаженного тела, умудряются этим гордиться! Почему?!

Отвратительнее всего были плоские, как блин, человеческие лица. Глаза и рты, окруженные омерзительно влажной на вид абсолютно голой кожей, тоже не вызывали ничего, кроме отвращения. Человеческие существа мужского пола, подчиняясь требованиям господствующей моды, извращенным образом усугубляли свое уродство, сбривая растительность у себя на лице.

Впрочем, надо отдать людям должное! Не понимая собственной непривлекательности, они все-таки признавали красоту орионцев, которая, по мнению Ктаара, не могла ускользнуть от глаз любого существа, не лишенного чувства прекрасного. Впрочем, Ктаар был поражен, узнав, что положительная реакция людей на облик орионцев отчасти объясняется внешним сходством народа Зеердику'Валханайи с какими-то милыми и ласковыми домашними животными с прародины Земли!

Ктаар отогнал эти мысли и вывел истребитель на позицию, отведенную ему в строю штурмовой группы.

Чрезмерное внимание к своей внешности — ребячество, от которого большинство орионцев с трудом избавляется лишь в зрелом возрасте!

Ктаар подумал, что такое существо, как Иван Антонов, вызывало бы у него восхищение в любом обличье, и вспомнил о штабном совещании, благодаря которому он и оказался в кабине истребителя…

— Нет, адмирал Беренсон, — отрезал Антонов, — давайте больше не будем об этом. Разведывательные роботы обнаружили, что узел пространства стерегут только легкие корабли. Там нет ничего мощнее линейных крейсеров. Мы используем беспилотные носители стратегических ракет только для атаки на узел пространства, защищенный тяжелыми единицами противника.

— Осмелюсь заметить, — сказал командующий легкими авианосцами Второго флота, не обнаруживая ни малейших признаков робости, — что, прежде чем добраться до такого узла пространства, нам надо с боем пройти всю беззвездную систему QR-107. Не обещаю, что мои корабли внесут достойный вклад в это сражение после потерь, которые они неизбежно понесут, при нынешнем плане использования наших вооружений. — Беренсон набрал побольше воздуха в грудь: — Господин адмирал, я считаю, что надо использовать все имеющееся оружие. Как вы сами упомянули, мы точно знаем, какие фиванские корабли ожидают нас по ту сторону узла пространства. Такая ситуация идеальна для использования беспилотных носителей стратегических ракет, так как мы можем запрограммировать ракеты на поражение конкретных целей.